То, что нам казалось трудностями военной службы, наши офицеры считали разминкой.
Они-то помнили бытность своей «учебки» ещё советских времён, которая действовала на базе 226-го учебного парашютно-десантного полка 44-й учебной дивизии в прибалтийском посёлке Гайжюнай.
Вот уж там была служба!
– так чаще всего мы слышали от них,
– не то, что здесь, в вашем «военно-учебном санатории «Дубровичи»,
– с нагрузкой, мол, нам дают поблажки, да и сноровка у нас не та.
Короче, была десантура в то время «не то, что нынешнее племя».
Казалось, что так они нам говорят просто с позиции старшинства, даже не предполагая, что их правоту мы познаем на себе уже в декабре 94-го, в стреляющих предгорьях Терского хребта Кавказа и на огненных улицах города-убийцы Грозного.
Но это всё впереди, а пока что в нашей 3-ей парашютно-десантной роте первого учебного парашютно-десантного батальона начались плановые тактические занятия, которые с нами проводили зампотехи – майор Аполлонов и капитан Виктор Косарев.
Здесь же присутствовала, согласно инструкции, наш санинструктор, жена старшины из разведроты Любовь Николаевна Шкабина.
С санитарной сумкой через плечо она с интересом наблюдала за нашими действиями.
Призовой обед
Задача «номер раз»: каждому из нас поочерёдно в составе своего подразделения в максимально короткое время занять место механика-водителя в боевой машине десанта!
Прозвучала команда, и мы повзводно приступили к выполнению задания.
На виду у наших офицеров да ещё такой красивой женщины уж никак не ударить в грязь лицом, как говорится.
И счёт пошёл!
Каждое мгновение превратилось во время, а время – в мгновение.
И когда вдруг всё закончилось – командир объявил лучшее время – 4,05 секунды, то поначалу я даже и не понял, что этот новый рекорд для всей роты принадлежит мне.
Вот уж когда не пришлось пожалеть за свой совершенно не десантный 165-сантиметровый рост при весе всего-то 65 кило – очень даже в пользу сказалось.
Сам майор Аполлонов перед строем поздравил меня и добавил, обращаясь ко всем: «Молодцы, ребята!
Так держать!
Ведь десантники всегда там, где противника больше, чем своих, где надежда только на себя, товарищей рядом и на сталь своего оружия.
Служба десантника, как и его армейская жизнь, всегда тяжела и опасна… – А ты, солдат, – тут он опять повернулся в мою сторону, – по-праву заработал себе офицерский обед!
Пойдёшь вместе со мной в офицерскую столовую».
Да, кто бы мог, а сам я, тем более, ожидать подобный приз.
И в тот чудесный весенний день я, радуясь, как мальчишка, отведал самую вкусную за всё то, минувшее время службы пищу.
При этом не думал, что главный мой выигрыш – умение быстро забираться в БМД послужит и в дальнейшей службе мне спасением.
Но всё равно эта «учебка» в Дубровичах, к сожалению, была для нас не полным курсом знания БМД и её вождения.
Два с половиной месяца учёбы – это недостаточное время для познания всей теории и практики по курсу механика-водителя БМД.
Потом, в дальнейшем это с нами сыграет трагический урок по знанию боевой машины десанта.
В апреле-месяце закончилась «учебка», и мы вернулись в часть, где нас, механиков-водителей раскидали по подразделениям и батальонам полка.
Тут началась совсем другая служба и по тактике, и по практике, и по внутренним законам армейской жизни.
Дембеля-деды встретили нас с радостью и матом русским на языке, потому что ждали давно, и им нужно было готовиться к дембелю, а многие и готовились к дальнейшей контрактной службе в батальоне ООН в Югославии.
В полку всё ещё присутствовала зверская дедовщина, и в прямом смысле этого слова – дембеля были больше похожи на зверей.
Каждую ночь в расположениях казарм проходили битвы, а точнее издевательства над молодым призывом – «духами» и «слонами», которые порой перерастали в наказания до «дисбата» -дисциплинарного батальона.
Законы армейской жизни – никто не отменял, но наши дембеля на людей простых и человечных совсем не были похожи.
А там, далеко за пределами нашего полигона, всё явственнее сгущались чёрные тучи над всей Россией.
«Бардак 90-х» коснулся и нашей армии.
И уже тогда российские солдаты недоедали положенного пайка, а офицеры, чья служба сделалась и бедной, и не престижной, подыскивали себе работу на «гражданке», чтобы по возможности уволиться ко всем чертям из такой неладной армии.
Устаревшая, давно не ремонтированная боевая техника всё больше приходила в упадок, «прапора» тащили со складов всё, что можно, пока «ноги носят».
А беспредел постсоветской ельцинской эпохи набирал обороты.
Великая страна развалилась на территориальные «независимые» обломки», и тут ещё преступный очаг: пламя вооружённого бандитского мятежа взвилось на Северном Кавказе.
И пока депутаты Госдумы вели бесплодные дискуссии о формах разрешения возникшего конфликта, министр обороны Павел Грачёв грозился навести порядок во взбунтовавшейся маленькой Чечне одним парашютно-десантным полком: знаменательный пролог к худшему сценарию.
Ранее
Далее
