Воины России должны чётко знать, что за ними стоит Великая Держава,
не способная забыть дела их в её пользу и славу, не способная бросить на произвол судьбы,
как бы трудно не было!
Холодные хляби
В горах выпал снег с дождём.
Грязная и липкая одежда не успевала высыхать на теле, и простудные заболевания не заставляли себя ждать, и солдаты в этих тяжёлых условиях лечились на ходу.
Благо, что у нас в десантных войсках с лекарствами проблем не наблюдалось: всё таки элита нашей армии.
4 ПДР 94г.
Однако и мы уже порядком измотались в этом затянувшемся переходе по серпантинам Терского хребта, и лишь вечерний отдых и сон были спасением.
Последние подступы к Грозному федеральные войска преодолевала буквально шаг за шагом.
Короткие по времени стоянки сменялись всё новой и новой дорогой.
– Бойцы!
Принимайте «парашу»!
Бегом! – кричит с брони подъехавшего БТР-Д один из наших офицеров, столь неблагозвучно именуя устоявшимся у нас прозвищем армейскую кашу:
каша «сечка», чай и сухари.
Нач. штаба 3-го батальона майор Сергей Кувшинов
И вскоре началась выдача термосов с пищей и чаем.
В этот раз первому взводу 9-й роты – взводу капитана Сумина повезло, кажется, больше: по случайной путанице в обоих принесённых термосах оказался чай.
Но бойцы, не сговариваясь, промолчали: горячий чай ценился куда больше изрядно надоевшей безвкусной и, к тому же, обычно недосоленной каши.
Чёрт с ней – пусть она вдвойне достанется другому взводу.
А там тоже без возмущений всё прошло: может, это сегодня так надо
– двойная обеденная пайка?
А ведь зачастую в войсках поговаривали, что тыловые батальонные подразделения – медицина и материальное обеспечение, а также обеспечение питанием в войсках являлись когда-то важнейшим составляющим тылового обеспечения Вооружённых Сил.
8 ПДР 94г.
А без надёжной тыловой поддержки, как известно, ни одно войско не может быть уверено в своей боевой готовности…
Да, желудок-то успокоился, а в сознании не было того утешения:
удар дудаевского «Града» и мысли о его силе и жестокости не выходили из головы. И даже не сам обстрел, а то, что обстрелявшие нас боевики остались безнаказанными и где-то могут опять подкарауливать нашу колонну.
Почему же всё так произошло, и где была наша дивизионная разведка?
Но теперь бдительности и у нас прибавилось. Во время следующей стоянки вечером в полукилометре от мест позиции наших «Нюрок» был замечен пастух-кавказец, передвигающийся на лошади.
И пока он неторопливо сопровождал десяток коров, идущих между проталинами в поисках пучков мёрзлой травы, кто-то из наших офицеров, приглядевшись, проговорил:
«А вам не кажется, что он неспроста здесь в этом районе появился?
Здесь что, корм для скотины лучше? А если это их разведчик?
Офицеры 3 батальона.
Сообщит о нас в ближайшую банду, и жди тогда нового «сюрприза»!
Другой офицер, немного запинаясь, лишь беспомощно посетовал:
«Что мы можем сделать? Может, оно и так, но как докажешь в этом «мирном жителе» чеченского наблюдателя?».
Однако видимо, дошло это известие до командиров – Алексеенко и Голубятникова, и вскоре звучит приказ окапаться уже на новом месте, чуть в стороне от холма. Матерясь втихомолку, мы снова взялись за лопаты.
И вот опять вырыты ямы для взводных палаток, и, замаскировав их сверху, начинаем «индивидуальную работу»: на периметре роем себе окопы.
Как оказалось, не зря…
В 6 часов утра следующего дня, сменившись с поста, я полез в
кузов нашей взводной «шишиги» – автомобиля «Газ-66», где в импровизированном спальном отсеке надеялся отоспаться. Отключился сразу, но ненадолго: сквозь сон услышал странные хлопки, а в следующее мгновение громкую команду офицера:
«Подъём, солдаты! Быстрее! Обстрел!»
Выпрыгивая из-под брезентовых пологов своих палаток, бойцы,
как тараканы на кухонном столе, заметались в разные стороны. Стихия подлинного ужаса ворвалась в сознание, когда на том месте, где ещё вчера стояли наши врытые в землю палатки, стали рваться тяжёлые снаряды.
Во все стороны со свистом полетели смертоносные осколки вперемешку с комьями земли.
И, видя это, мы чувствовали, как что-то неведомо страшное, сама смерть едва не проглотила нас. Надо же, ещё вчера мы, выкапывая новые капониры для своих палаток, кляли своих командиров, а сегодня сами убедились, что его боевой опыт и тактическая прозорливость спасли жизни многим из нас.
В стороне, на фоне однообразной местности виднелись две воронки от тех снарядов, где в них
сразу определили наши офицеры, что это артиллерийские – от пушки Д-30. Впервые и наяву мы услышали настоящие разрывы, мы чувствовали, что прикоснулись к чему-то страшному. И, хотя разрывы прогремели лишь в ста метрах от переднего края лагеря, наш батальон обошёлся без потерь.
3 сводный батальон 95г.
И опять дождь моросит круглые сутки, превращая грунт в хляби липкой глины.
А ночь приносила новые заморозки, и грязь вердела, а вместе с ней схватывалась коркой ткань промокшего до нитки обмундирования – зато ноги передвигать-то легче.
На очередной стоянке обнаружилось, что в нашем взводе украли печку-«буржуйку».
Но особо расстраиваться не пришлось: дров в округе всё равно не собрать, и какой тогда с неё толк?
Ночёвка прошла под холодной бронёй БМД, которая нисколько не согревала, потому что она не деревянные нары, лишь ледяная лента – «патронташ» с кумулятивными и зажигательными 73-мм снарядами опоясывает изнутри мрачную утробу стальной башни.
От проникающего со всех сторон холода и спальный мешок не спасает.
2 ВМО 94г.
Тем более что сушить сырую одежду негде – так в ней и приходится засыпать.
Запустить бы в работу двигатель БМД, но не положено, да и печки во многих наших «бээмдэшках» неисправны.
Чем только и оставалось
согреваться, так воспоминанием о прошлой летней жаре, когда двигатель десантной машины вдобавок словно пытался изжарить весь наш экипаж.
Холодно, а пить всё равно хочется.
Чистой питьевой воды у многих осталось во фляжках по глотку-другому, зато срок командировки сократился ещё на один день.
Это слабое утешение, а уж аппетит на холоде ждать себя не заставил.
– Эх, сейчас бы перекусить чего-нибудь!
– отчаянно-мечтательно восклицает кто-то, затем извлекает из кармана остатки чёрных сухарей, коими ухитрился где-то запастись ещё днём.
Офицеры 2 ПДБ 94г.
В тишине слышится не громкое и неспешное похрустывание: я вот не такой запасливый оказался, а от сухаря бы тоже не отказался.
Да кто же его даст.
Без задних ног отключаешься в «короткометражный» сон.
Новый промозглый ветром и холодом рассвет.
В крышку десантного люка звонко врезается что-то металлическое.
Ага, это часовой, не дождавшийся смены, пришёл с поста напомнить о себе прикладом своего автомата.
А как не хочется вылезать из нагретого телом за ночь спального мешка.
Передёрнул затвор своего автомата, тем самым досылая патрон в патронник – полная боевая готовность!
Через пару минут вылезаю в холодный ад горного утра.
Ничего, сейчас согреемся физзарядкой и отжиманиями от мёрзлой земли.
Самое главное, что сигареты в достатке.
А вот до службы я не знал, что такое курение: таких караулов на гражданке у меня, конечно, не было.
Ресурс Яндекс
Ну, теперь и охранять можно: два часа отдай караульной службе.
Только курить нужно осторожно и обязательно всегда прикрывать огонёк тлеющей сигареты своей ладонью: неудивительно, что я до сих пор не могу забыть эту привычку.
Утро, время 9:00, завтрак.
«Вэмэошники» хоть горяченький чаек привезут.
Но от одного стакана кипятка всё тело не согреешь.
Зато целых два блюда: на первое – «сечка», на второе – тоже «сечка» (но уже на воде).
Смотреть на неё уже не хочется!
Зато после завтрака разогрев нам гарантируется: лопаты в руки и вперёд – новые капониры и окопы.
К концу дня, куда ни глянь – везде перекопанная земля в лабиринте ходов и норок-окопчиков.
Даже мысль возникает: хорошо же нашим поварам, водителям и связистам – им землю лопатить не полагается; а мы, пехота-десантура – и воевать умей, и надёжную оборону создавать не забывай…
Ресурс Яндекс
Мысль оборвало рычание нашей БМД: подошла техника с телами погибших.
Под маскировочной сетью находятся останки двоих десантников из взорванного медицинского автомобиля Газ-66 Тульского полка.
Но никакой маскировкой не скрыть пронзительного специфического запаха горелой человеческой плоти, который, казалось, въедается не только в лёгкие, но и в саму душу!
Подошёл офицер, откинул сетку:
– Господи! За что погибли эти 19-летние пацаны?
Этот вопрос надо было задавать не Богу, а президенту Ельцину.
Этот вопрос нужно было задавать Степашиным и Митюхиным, Черномырдиным и Грачёвым.
И правительственные чиновники, и военные с большими звёздами на погонах прекрасно знали и видели, что происходит в мятежной Чечне.
Знали, но молчали: федеральным войскам была поставлена конкретная задача – «восстановить в республике конституционный строй».
А за этой формулировкой таилась очень уж суровая правда: после развала Союза речь-то идёт уже о сохранении целостности самой России.
И в исправлении допущенных исторических ошибок российским 19-летним солдатам придётся вновь отдавать свои жизни: мы шли на смерть, полагая, что за нами
– Великая Держава. Но где была эта держава!?
До Грозного оставалось около тридцати километров пути.
Во второй половине дня в воздухе над нашими позициями появилась «вертушка».
Ресурс Яндекс
Рассекая лопастями напитавшийся дождевой влагой воздух, она стала медленно снижаться над помеченной на земле квадратной площадкой для приземления, которую уже забросали «дымами».
Когда до земли оставалось около десяти метров, «железная птица» зависла на месте, и из её чрева вдруг выбросили какой-то груз.
Валерий Богомолов
Оказалось это продовольственный провиант: сахар, печенье, сухари.
Продукты вскоре приняли прапорщики, командиры ВМО – Валерий Богомолов и Виктор Билык.
На ужин нас ждал «сладкий десерт»: каждому бойцу вдобавок к пайку досталось по нескольку печений.
После безвкусной сечки и чуть подслащённого чая прямо-таки вкуснотища – казалось, готов был полжизни отдать за полкило такого удовольствия!
Через день-два очередной стоянки начиналось всё сначала: дорога, остановка, выкапывание капониров и окопов.
Если с высоты посмотреть на всю эту работу – словно бы вся земля по Терскому хребту изрыта какими-то кротами.
И конца нашему маршу пока не видно…
